Ермачкова Е.П.,
канд.ист.н., преподаватель ГАПОУ ТО
 «Заводоуковский агропромышленный техникум»

На протяжении последних ста двадцати лет Заводоуковская земля славится своим сельским хозяйством, высокими показателями хлеборобов и животноводов. На рубеже XIX-ХХ веков наша территория, за небольшим исключением, продолжала оставаться чисто сельскохозяйственной с традиционными формами обработки земли, малопродуктивным мясным и молочным скотом. Здесь отсутствовали крупные промышленные предприятия, не было своих фабрик и заводов кроме знаменитой Колмаковской заимки. Поэтому население получало основную прибыль от торговли, землепашества, продажи на мясо крупного рогатого скота. И когда в самом конце XIX столетия в западносибирское село пришла весть о новом виде заработка – маслоделии, народ с энтузиазмом откликнулся на это новшество. Там, где проживали состоятельные крестьяне, открывались частные маслодельни, где победнее – артельные заводики с отделениями.

После вступления России в войну с Германией железнодорожный транспорт перешёл на военное положение, специальные «масляные» вагоны простаивали либо были переоборудованы под нужды фронта. Сибирское маслоделие лишилось кредитов (английских и германских) и внешнего рынка сбыта. Всё это привело к резкому падению цен  - с 13-14 до 5-8 руб. за пуд. В более благоприятных условиях оказался Союз сибирских маслодельных артелей, который поддерживало государство, заинтересованное в постоянной поставке этого продукта в русскую армию. Так, при сравнении закупочных цен за 1913 и 1915 годы, выяснилось, что если в Ялуторовском отделении Союза сибирских маслодельных артелей за пуд масла в 1915 годузаводоуковские крестьяне выручали в зависимости от сортности от 13 руб. 50 коп.до 21 руб., то в Кургане только от 12 руб. до 18 руб. 50 коп. (в 1913 году цены колебались в пределах 12 руб. – 14 руб. 50 коп.)[1]. Тем не менее, не смотря на постоянно растущие показатели новой отрасли мясомолочной промышленности вЯлуторовском уезде, производство масла в Западной Сибири только за один 1916-1917 год сократилось с 4 218 до 3 979,9 тыс. пуд.[2].

В бурном 1917 году маслоделие вЯлуторовском уезде, как и в других районах Западной Сибири,  стало испытывать затруднения из-за неразберихи в государственном управлении, проблем с транспортировкой и выплатой денег из банка, засилья спекулянтов, повсеместного снижения качества произведённой продукции. После многолетних попыток введения кооперативного законодательства, новое Временное правительство, вняв просьбам российских предпринимателей, издало 20 марта 1917 года закон «О кооперативных товариществах и их союзах»[3]. По нему отменили сеть финансовой опеки, разрешили созывать кооперативные съезды, открывать любые кооперативы с собственным уставом, зарегистрировав его в окружном суде. Таким образом, кооперативы получали статус юридического лица. Правительство передало кооперации право и обязанность снабжать население всем необходимым, а потребительская кооперация в одночасье превратилась в главного агента государства по заготовке и распределению предметов первой необходимости[4]. В результате кооперация Западной Сибири в 1917 году монополизировала заготовку масла, мяса, хлеба. Для увеличения производительности местных маслоделов и земледельцев действовала система снабжения крестьян сельскохозяйственными машинами и орудиями, проводились курсы мастерства, издавались специализированные газеты и журналы.

Таблица 1

Товарооборот контор Союза сибирских маслодельных артелей
с 1 октября 1917 года по 1 марта 1918 года, руб.[5]

Октябрьскую социалистическую революцию сибирские кооператоры  приняли негативно. На Учредительное собрание, которое должно было в январе 1918 года установить законную власть в стране, возлагались большие надежды. Тем не менее, получив известие о его разгоне, сибиряки с оптимизмом смотрели в будущее и на месте старались бороться с негативными последствиями очередного переворота. Например, для борьбы с дефицитом члены Ялуторовской конторы Союза сибирских маслодельных артелей в начале 1918 года приняли достаточно радикальное постановление - не выписывать больше мануфактуру из дорогих тканей!

Воспользовавшись услугами всевозможных спекулянтов и представителей совершенно незнакомых отечественных и зарубежных закупочных контор, крестьяне стали продавать выработанное ими масло «на сторону». И как результат – появились обманутые предприниматели, с недоумением рассматривавшие оставшиеся после совершённой сделки непонятные векселя и расписки. Обменять их на настоящие деньги удавалось немногим. Поэтому прошедший в Омске 28 февраля-1 марта 1918 года восьмой съезд маслодельных организаций Сибири установил твёрдую цену на масло  по всей Сибири – 120 рублей за пуд первого сорта, 117 рублей – второго сорта и 114 рублей – третьего сорта. Весной 1918 годаЯлуторовская контора Союза докладывала, что на склад продолжает поступать мало масла. «Некоторые домохозяева выработку масла совсем прекращают, а молочный скот предполагают продать, пользуясь высокой ценой на скот и мясо, оставляя лишь для своего пропитания и на племя. Кроме того, в виду прибытия многих лиц с фронта, население увеличилось и, за недостатком в деревне мяса, молочные продукты будут использованы самим же населением»[6].

18 марта 1918 года состоялось заседание Ялуторовской и Ишимской контор Союза сибирских маслодельных артелей. Собравшиеся отмечали, что их члены вынуждены приобретать товары и предметы первой необходимости со склада по ценам, которые выросли с ноября 1917 года почти в десять раз! Из-за недостатка денежных средств начались недоразумения при расчёте за сданное молоко. Крестьяне выдвинули ультиматум – или власти срочно принимают меры к нормализации обстановки, или  они прекращают поставку молока на маслозаводы. Достаточно грамотные маслоделы Ялуторовска и Ишима обратились к Правлению союза с тем, чтобы оно немедленно выступило за сохранение государственной монополии на закупку масла и своевременному расчету по твёрдым ценам: от 125 рублей за пуд первого, 122 руб. – второго, 119 руб. - третьего сорта.

Желая продолжить благотворительную деятельность, характерную для большинства крупных кооперативных объединений Тобольской губернии, ялуторовские маслоделы в тяжёлое для всего народа время, постановили отчислять 1% от стоимости товаров, поступающих на оптовый склад с 1 апреля по 1 октября 1918 года. Полученные таким образом средства предстояло передать Ялуторовскому совдепу на нужды жителей всего уезда. Услышав новость, поднялись представители Заводоуковского общества сельского хозяйства и предложили выделить части этой суммы – 300 рублей для местных маслоделов. После недолгого размышления, собрание согласилось оказать благотворительную помощь заводоуковцам.  Эстафету перехватили члены Ялуторовского правления союза и тоже стали просить «поспособствовать» пережить столь трудное время. Им пообещали выдать добавочное вознаграждение на вздорожание жизни за 1916-1917 операционный год в размере 50% от жалования за последние полгода. И вообще, принимая во внимание увеличение объёма работ, связанных с торгово-закупочной деятельностью, предлагалось каждому из членов правления Ялуторовского района довести размер ежегодного жалования до 4 000 рублей. Таким образом, их ежемесячная зарплата составила бы 330 рублей[7]. В заключение такого плодотворного собрания Председателем правления единодушно переизбрали заведующего Ялуторовской конторой И.Я. Романенко.

Советское правительство предпринимало ряд попыток улучшить положение рабочих и крестьян по всей стране. Несогласные с некоторыми нововведениями сибирские маслоделы, расстроенные разгоном Учредительного собрания в январе 1918 года, в апреле отправили ходоков в Москву. Они хотели рассказать, что подписание Брестского мира 3 марта 1918 года и выход России на унизительных условиях из Первой мировой войны негативно отразились на жизни сибирских маслоделов. Страна лишилась нескольких портов на Балтийском море, хотя уже с 1914 года была вынуждена переориентироваться в заграничном сбыте масла с Германии на Англию. До этого Союз сибирских маслодельных артелей отправлял в Германию до 40% масла и 50% в Англию. Оставшиеся 10% реализовывались в Европейскую часть России. С приходом к власти большевиков вышло распоряжение о том, чтобы всё масло распространялось только на внутреннем рынке. При этом бартерные отношения «масло - товары первой необходимости» оказались под угрозой. Вагоны с мануфактурой, галантереей, обувью, мылом, керосином грабились по дороге или официально реквизировались на нужды государства, простаивали в глухих тупиках, либо просто не могли выехать из Москвы в направлении Сибири. Испытывая дефицит промышленных товаров, власти не могли всесторонне бороться против постоянного роста цен, который затруднял расчёт с сибирскими кооператорами. В случае же возобновления деятельности частных банков, пароходств, фабрик и заводов, ситуация, по мнению делегатов, могла бы измениться к лучшему.

Более двадцати дней ходоки оббивали пороги Высшего Совета Народного Хозяйства и других государственных учреждений, но так ничего и не добились. Потерпев неудачу, делегация вернулась домой в самый разгар чехословацкого мятежа.

В марте 1917 года общее собрание уполномоченных Союза сибирских маслодельных артелей было обеспокоено волной беспорядков, прокатившейся по сибирской провинции. Поджоги, грабежи, растраты коснулись и кооперативов. Всё новые и новые печальные известия о беспорядках, вызванных сменой власти, послужили причиной введения обязательного страхования имущества маслозаводов и торговых лавок при них. Весной 1918 года «Народная газета» сообщала, что в Ялуторовской конторе данный вид деятельности пока не ведётся из-за отсутствия специалистов[8]. Руководство Союзом предложило заняться страхованием инструкторам контор, проводя при этом полное обследование маслоделен с описанием машин, инвентаря, расположения самих зданий. Отдельно следовало учитывать стоимость имеющегося в лавках товара. Если же страховщик был не в состоянии сделать правильные расчёты, то следовало «теоретически определить стоимость товара посредством следующих данных: сколько бывает в лавке товара наиболее, сколько бывает в лавке товара наименее, сколько товара имеется в данное время»[9]. Исходя из этого, следовало определить постоянную среднюю стоимость товара, подлежащего страхованию. В конце мая Сунгуровская, Сосновская и Володинская артельные лавки при Ялуторовской конторе Союза застраховали свой товар на 13 000 рублей.

Заботясь о просвещении крестьян, Союз заложил в смету 1918 года  10 000 руб. на издание 100 брошюр сельскохозяйственного содержания для распространения среди артельщиков. Даже объявили конкурс для всех желающих поделиться своим опытом по почвоведению, механической обработке почв, борьбе с сорными травами, внесению удобрений, особенностям посева, уходу за растениями, скотоводству, молочному хозяйству, пчеловодству, овцеводству, кооперации, обработке и переработке сельскохозяйственных продуктов, планировке крестьянской усадьбы, садоводству и огородничеству. Объём брошюры должен был составлять не более 6 страниц книжного формата и включать только практические рекомендации.

Активные военные действия в Зауралье весной 1918 года свели на нет планируемую модернизацию промышленности и сельского хозяйства в молодой стране Советов. Почти полностью прекратилось сообщение Западной Сибири с центральной частью страны и другими её регионами. Заказанные с таким трудом в Москве товары и продукты питания так и остались на своём месте. При расчёте с маслоделами приходилось выписывать векселя за сданную продукцию и с нетерпением ожидать скорейшего установления уже какой-нибудь постоянной власти. На страницах газет руководство Союзом старалось ободрить своих артельщиков, напоминая, что «не далее как в мае-июне 1917 года, когда казна задолжала Союзу сибирских маслодельных артелей за масло до тридцати миллионов рублей, - и ничего; мы пережили это затруднение. В таком же положении мы находимся и сейчас, конечно, переживём и ныне»[10].

Поэтому маслодельную промышленность Ялуторовского уезда постоянно лихорадило. Если с 16 по 27 мая на склад Союза здесь приняли 840 пудов масла, из которого первого сорта оказалось 547 пудов, второго – 271 пуд и третьего - 22 пуда на общую сумму 58 299 руб., то с 27 мая по 3 июня только 112 пудов первого сорта на сумму 7 850 руб. Такое резкое падение производства объяснялось несколькими факторами, в томчисле, переходом власти к Временному Сибирскому правительству. Крестьянство заняло выжидательную позицию – получат они расчёт долгожданными товарами или нет после того, как 1 июня прервалось сообщение с советской частью государства. По сведениям Ялуторовской конторы, с 16 мая по 3 июня здесь в последний раз получили 151 110,5 аршин мануфактуры и 180 дюжин платков на сумму 341 174 руб., товара скобяного на 5 769 руб., бакалейного – 345  пудов на 52 207 руб., галантерейного – на 887 руб., кожевенного – 12 пудов на 6 294 руб. К сожалению, в пути было похищено товаров почти на 30 000 руб.[11].

Некоторые кооперативы всерьёз рассматривали вопрос о переходе к частным скупщикам масла, которые на свой страх и риск самостоятельно привозили из крупных городов «мешки с мягкой валютой». С 15 июня по 25 июля 1918 года Ялуторовская контора Союза приняла всего 235 пудов масла на сумму 16 453 руб., а на Омутинском складе – 1 161 пуд на сумму 81 286 рублей[12]. Руководство было вынуждено признать тот факт, что впервые за многие годы наметился явный кризис из-за того, что в последние дни существования советской власти и ожидания ею надвигающихся со стороны Омска отрядов белочехов было запрещено всякое перемещение из волостей к Ялуторовску, в том числе и подвод с бочками масла. И так случилось, что при отступлении большевиков они забрали с собой деньги, переведённые краевым советом на заготовку масла из казначейства. Местные маслоделы остались без средств, припасов, необходимого для упаковки пергамента.

О Постановлении Народного Комиссариата Продовольствия и Высшего Совета Народного Хозяйства «О твёрдых ценах на коровье масло и сыры» от 9 августа 1918 годавЯлуторовском уезде  узнали со значительным опозданием. Да и Временное Сибирское правительство игнорировало этот документ, обязательный для исполнения в регионах, где удерживалась советская власть. Тем не менее, устанавливалось, что в Тобольской губернии все закупки коровьего масла должны производиться по распоряжению Народного Комиссариата Продовольствия или действующих от его имени организаций. Один пуд в таре франко-вагона должен был стоить (кроме Курганского и Ялуторовского уездов): 1 сорт – 140 руб., 2 сорт – 135 руб., 3 сорт – 130 руб. Топлёное масло оценивали как первосортное сливочное. Качество поставляемой продукции постоянно проверялось, поэтому сибирские маслоделы были материально заинтересованы в выработке высокосортного продукта. При содержании воды свыше 15% цену снижали по 2 рубля с цены пуда за каждый лишний процент воды. Если обнаруживался явный пересол, то всей партии присваивался третий сорт. Понимая нежелание маслоделов добровольно сдавать масло по указанным твёрдым ценам, правительство ввело пункт 6, по которому разрешалось реквизировать продукт, но уже со скидкой в 25%[13].

Чаще всего исследователи истории Западной Сибири считают,  что революционные события 1917 года негативно отразились на маслоделии всего региона. С этим можно поспорить после тщательного анализа архивных материалов и сообщений корреспондентов в местной печати. Например, в конце весны 1918 года в редакцию «Народной газеты» писали из Ялуторовска, что «ежедневно в союз вступают новые артельные лавки и общества потребителей. На днях конторой командируется особый инструктор как в союзные, так и в некоторые маслодельные артели с целью большего ознакомления населения с союзным делом и его задачами»[14]. А вот широкомасштабные военные события Гражданской войны и продразвёрстка, неблагоприятные погодные условия привели к остановке значительной части маслозаводов юга Тюменской (Тобольской) губернии.

Временное Сибирское правительство оказалось не способно наладить транспортировку сибирского масла за границу. Тысячи пудов скоропортящейся продукции застряли летом 1918 года в Кургане и Новониколаевске, из-за нехватки денег перестали рассчитывать артельщиков. Правда, вскоре белогвардейцы приступили к массовой печати своих денег, которые вызывали у обеспокоенных крестьян объяснимые сомнения. По распоряжению комиссара Ялуторовского уезда в конце июля администрации Союза настоятельно рекомендовалось зарегистрировать все артели, лавки и потребительские общества в течение двух недель. В противном случае комиссар грозился распустить данные объединения крестьян[15].

Весной 1920 года власти объявили мобилизацию всех маслодельных и маслобойных мастеров, а также мастеров-самоучек. Освобождались лишь председатели или секретари волостных и сельских исполкомов, а также работники действующих маслозаводов. Не явившихся признавали дезертирами, заключали на две недели в концентрационный лагерь с особо тяжкими принудительными работами или переводили в разряд оштрафованных. И только после введения НЭПа и выхода 16 августа 1921 года декрета «О сельскохозяйственной кооперации» началось восстановление рыночных связей и экспорт знаменитого сибирского масла. Крестьянам разрешили создавать самостоятельные кооперативные системы, вести торговые и сбытовые операции, копить средства и тратить их по своему усмотрению.

Коллективизация, борьба с кулачеством привела к тому, что маслодельная промышленность кустарного уровня почти полностью исчезла. Теперь сливочное масло производилось на крупных молочных заводах, поставщиками которых становились колхозники сразу нескольких районов. По сведениям на 1 января 1936 года в Новозаимском районе осталось всего два маслозавода, на которых работали семь человек. В Ялуторовске всеми вопросами, связанными с производством молочной продукции, занимались на самом передовом предприятии того времени – заводе сухого молока[16].

Таким образом, можно сделать вывод, что всего за первые 40 лет своего существования маслоделие на территории современного Заводоуковского округа пережило несколько стадий:

1. 1896-1905 годы – зарождение маслоделия в форме частных и артельных предприятий как кустарного производства,
2. 1907-1914 годы – выход заводоуковского масла на мировой рынок;
3. 1917-1922 годы – объединение всех видов кооперации, появление таких функций, как распределение и снабжение населения продовольствием,
4. 1924- 1930 годы – разделение территории Ялуторовского уезда на районы, выделение самостоятельных Ялуторовского и Новозаимского районов, ликвидация частного маслоделия,
5. середина 1930-х годов – закрытие кооперативных маслоделен.

Примечания

1. ГБУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 417. Оп. 1. Д. 129, 131.
2. Шишкина С.Ю. Маслоделие в Тобольской губернии в годы Первой мировой войны // Тюменская область: исторический опыт экономического и социального развития: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвящённой 65-летию Тюменской области (21-23 мая 2009 г.) / ТюмГНГУ. - Тюмень: Изд-во ТюмГНГУ, 2009. - 350 с. С.30-31.
3. О кооперативных товариществах и их союзах // Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1917. №72. Отдел 1. С. 614.
4. Чедурова Е.М. Западносибирская кооперация в период реформ и революции начала ХХ в.: идеология, законотворчество, агротехнологии: монография. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2014, 272 с. С. 89.
5. Народная газета. 1918. №13. С. 280.
6. Народная газета. 1918. №7. С. 137-138.
7. Народная газета. 1918. №13. С. 263.
8. Народная газета. 1918. №15-16. С. 320.
9. Народная газета. 1918. №15-16. С. 321.
10. Народная газета. 1918. №17. С. 348.
11. Народная газета. 1918. №21. С. 448.
12. Народная газета. 1918. №23. С. 510.
13. Известия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов. 1918. №174 от 15 августа.
14. .Народная газета. 1918. №14. С. 286.
15. Народная газета. 1918. № 21. С. 447.
16. Районы Омской области. 1936. С.72, 120-121.

Вы не можете комментировать данный материал. Зарегистрируйтесь.