Малов В.В.,
методист по музейно-
образовательной деятельности
ГАУК ТО «ТМПО»,
г. Тюмень
2019 год является юбилейным не только для Тюменской области, но и для человека, чьё имя связано с историей Тюменского края – это Юлия Владимировна Друнина, ветеран Великой Отечественной войны, поэтесса, жившая в городе Заводоуковске в эвакуации в 1941-1942 годах. В мае 2019 года исполнилось 95 лет со дня рождения Юлии Владимировны Друниной.
Биография поэтессы, в том числе эвакуационные месяцы в Заводоуковске изучены и описаны достаточно подробно. В рамках тематики конференции, интересным вопросом видится анализ произведений Юлии Владимировны, написанных под влиянием эвакуационных дней – реконструкция истории и природы Тюменского края в контексте её произведений [Медведева].
К произведениям, прямо описывающим жизнь поэтессы в Заводоуковске, относятся стихотворения «Ялуторовск», «В эвакуации» и «Мой отец» [Друнина]. Стихотворение «Ялуторовск», собственно, и повествует нам о том, что Юлия Владимировна оказалось в эвакуации, и об известных пеших походах по железной дороге из Заводоуковска в Ялуторовск с целью попасть на фронт. Вынужденное расставание с фронтом поэтесса оценивает отрицательно в метафоре «эвакуации тоскливый ад», но при этом само место эвакуации, город Заводоуковск предстаёт в положительном образе «доброго села, что детей и женщин приютило». В Заводоуковске Юлия Владимировна жила в зимние месяцы 1941-1942 годов и поэтому успела оценить суровую сибирскую зиму, посвятив ей строки «метель осатанелая мела, и ветер хвастал ураганной силой». Военный комиссар показан не формальным чиновником, а живым человеком, разговаривающим с напористым добровольцем по-свойски – «как банный лист пристала».
Если Заводоуковск назван «добрым селом», то Ялуторовск у поэтессы получил эпитеты «таёжная звезда» и «опальная столица декабристов». При этом Юлия Владимировна признаётся, что на тот момент, её внимание было сосредоточено только на военном комиссариате и она не замечала достопримечательностей Ялуторовска. В частности, поэтесса упоминает «фруктовый сад – весёлый сад с тайгою хмурой рядом», удивляясь как в столь суровой сибирской погоде может существовать такой сад и описывая своё удивление строками: «Как так? Мороз в Ялуторовске крут и лето долго держится едва ли, а всё-таки здесь яблони цветут – те яблони, что ссыльные сажали!». Здесь, по всей видимости, речь идёт о фруктовом саде, заложенном ссыльным декабристом бароном В.К. Тизенгаузеном, жившем в Ялуторовске в 1829-1853 годах и заслужившем славу первого ялуторовского садовода [Белоглазов]. На поставленный вопрос о возможности сада в тайге Юлия Владимировна отвечает в следующем четверостишии, описывающем, по всей видимости, её уже послевоенный приезд в Ялуторовск и Заводоуковск: «Я снова здесь, пройдя сквозь строй годов, и некуда от странной мысли деться: должно быть в сердцевинах тех стволов стучат сердца, стучит России сердце». Так поэтесса постаралась передать смысл – в добрых делах, поступках, таких, как создание цветущего сада в суровом сибирском лесу, и есть суть русского народа, сердце России.
С точки зрения литературных приёмов, литературного мастерства стихотворение «Ялуторовск» интересно следующими моментами:
- хоть и повторяющееся, но оригинальное использование в качестве рифмы аббревиатур, в частности, «назад – военкомат», «тоскливый ад – райвоенкомат»;
- использование звукописи, ассонансов и аллитераций, благодаря которым стихи звучат более плавно, красиво и проникновенно, в частности, в строчках «пусть неумело, но неумолимо» и «метель осатанелая мела» гармонично повторяются звуки а, е, л;
- использование семантической антитезы, смыслового противопоставления, в частности, противопоставление «война - мир», где, с одной стороны, изображён штурм военкомата-дота, а с другой - фруктовый сад и доброе село;
- и, также, вероятное противопоставление «ад – рай», где ад - это эвакуация, а рай - это фронт (возможно, именно это противопоставление, хоть и на звуковом уровне, но проявляется в приведённой рифме «тоскливый ад – райвоенкомат», с возможным смыслом, что эвакуация для добровольца - это ад, а военкомат - это рай как скорейший путь на фронт),
- кроме того, данное противопоставление, возможно, дополняет приведённая выше строчка «метель осатанелая мела»: к адской тоске эвакуации, воспринимаемой как вынужденное изгнание, добавляется метель, холодная и заунывная, а также с эпитетом «осатанелая», напрямую прибавляющим «адского» колорита.
Следующее стихотворение Юлии Владимировны «В эвакуации» посвящено бытовой стороне жизни поэтессы в Заводоуковске. В те тяжёлые военные годы нужда была во всём – не хватало продуктов, вещей, доставали их в основном натуральным обменом, это и отражает первая строчка «патефон сменяла на пимы». Поэтессу можно понять, валенки нужнее патефона в суровых сибирских морозах. Как пишет автор: «Обжигает стужа той зимы – той, невыносимой для москвички». В следующих строках поэтесса приоткрывает нам завесу тайны, как в войну девушки обходились без косметики – «нету краски для бровей – пустяк, можно развести водою сажу, пудры нету – обойдусь и так, порошком зубным свой нос намажу». Валенки и самодельная косметика Юлии Владимировне были нужны для новогоднего вечера 1941 года, на который её пригласил курсант московской авиационной школы, также эвакуированной в Заводоуковск, поэтесса пишет – «мальчик из спецшколы ВВС пригласил на праздник новогодний». Из следующих строчек мы узнаем, что на вечере танцевали вальс: «Я кружусь, беспечна и легка, вальс уносит от войны куда-то». Под какую музыку танцевали вальс в новогоднюю ночь в заснеженном Заводоуковске, мы не знаем, но можно предположить, что это была вальсовая музыка довоенных лет, например, «Берёзка», «Дружба» и «Синий платочек». И всё-таки и в этих стихах, несмотря на кажущийся отдых от войны, Юлия Владимировна возвращается к заветной цели - вырваться из эвакуации и вернуться на фронт – «я молчу, что, наконец, пришла мне повестка из военкомата».
В плане литературной стилистики, произведение «В эвакуации», отмечено следующими особенностями:
- как и в первом стихотворении, использование в качестве рифмы аббревиатуры, «лес – ВВС» и «куда-то – военкомата»;
- использование амбивалентных, двойственных образов, передающих как прямой, так, возможно, и завуалированный, скрытый, подсознательный смысл произведения, в частности, речь идёт о семантическом образе «лёгкость» в противопоставлении «лёгкость – тяжесть», где прямой смысл - это тяжесть войны, хоть и не сказанной, но подразумеваемой в произведении, и лёгкость новогоднего праздника.
Тяжесть войны здесь проявляется в строчках, выражающих нужду, «патефон сменяла на пимы» и «навести бы надо марафет, только трудновато это ныне, никаких нарядов, ясно, нет, никакой косметики в помине», а лёгкость проявляется в словах «ноги болтаются», «я бегу вприпрыжку», «повела, качнула, завертела», «рука легла несмело», «я кружусь, беспечна и легка». А вот скрытый смысл образа «лёгкость» проявляется, по всей видимости, в антитезе «тяжесть чувств в эвакуации», и «лёгкость, радость, окрылённость души от новости, что пришла повестка на фронт», именно в таком смысле, вероятно, можно интерпретировать строки: «Я кружусь, беспечна и легка! …Мне повестка из военкомата».
Стихотворение «Мой отец» Юлия Владимировна посвятила своему отцу Владимиру Павловичу Друнину, преподавателю 1-ой московской специальной школы ВВС, эвакуированному с семьёй и школой в Заводоуковск, где он и закончил свой земной путь в 1942 году [Михайлов, Севостьянов]. Из первых строк, становится известно, преподавателем какого предмета был отец поэтессы – «в эвакуации, в сибирской стороне, преподавал он физику ребятам». Далее мы снова видим военные голод и нужду – «он жил как все, как все, недоедал», «в Сибири он легко переносил тяжёлый быт, недосыпанье, голод». Как и дочь, и, видимо, как большинство граждан тогда, Владимир Павлович также из эвакуации рвался добровольцем на фронт – «и говорят, что от жены тайком всё обивал порог военкомата». Также Юлия Владимировна объясняет и причину смерти Владимира Павловича, видя её в переживании отца за судьбу Родины и, как следствие, сердечном приступе – «но было для него превыше сил смириться с тем, что вновь мы сдали город», «информбюро тревожная строка в больное сердце ударяла метко».
Глядя на литературную составляющую стихотворения, можно отметить следующие особенности:
- вновь использование всё той же рифмы аббревиатуры, в частности «молодцеватым – военкомата», а также оригинальное использование для рифмы народного прозвища советского танка Т-34 «в час отступленья горький – тридцатьчетвёрки»;
- очень редкая и поэтому необычная стыковая рифма, рифмующая конец одной строки с началом следующей, использованная в данном случае скорей всего случайно, «село – вползло»;
- и снова использование звукописи, аллитерации звука «р» в строке «информбюро тревожная строка» (при этом использован звук уместно, действительно как нарастающий грозный тревожный звук удара в следующей строке «в больное сердце ударяла метко»), и второй момент эта же аллитерация «р» снова уместно использована в завершающей строке «врываться на броне «тридцатьчетвёрки» (здесь «р» также с агрессивным грозным оттенком, но это уже не тревожный рокот, а торжествующий гром возмездия);
- и, продолжая стиль предыдущих стихотворений, использование смысловой антитезы, здесь противопоставляются образы «слабый – сильный», в прямом значении это выражено, с одной стороны, словами «был слишком стар», «недоедал», «горе заливал», «был обожжён войной неизлечимо», «чернел», «ниточка рвалась», «больное сердце», а с другой стороны, словами «вообще-то слыл он крепким стариком - подтянутым, живым, молодцеватым» и «в Сибири он легко переносил тяжёлый быт, недосыпанье, голод», в возможном переносном значении, можно предположить, что один человек, Владимир Павлович в данном случае, символизирует собой вес советский народ, ослабленный, измождённый, обожжённый войной, но находящий в себе силы защищать Родину, вначале «вдалеке от дыма и огня», после «в дыме и огне», как пишет Юлия Владимировна.
Таким образом, обобщая комментарий приведённых произведений Юлии Владимировны Друниной о Тюменском крае, отметим следующие моменты. С одной стороны, показаны определённые исторические характеристики Великой Отечественной войны – эвакуация населения и стратегических организаций страны из зоны боевых действий в тыл (в стихах – эвакуация авиационной спецшколы и семьи Друниных); патриотический подъём населения и добровольная мобилизация на фронт для защиты Родины (в стихах рвение Юлии Владимировны и Владимира Павловича); тяжёлая социально-экономическая ситуация военных лет, нужда и голод, натуральный обмен товаров и решение бытовых вопросов подручными средствами (в стихах, например, обмен патефона на валенки или сажа и зубной порошок вместо косметики). Кроме того, показана не только Великая Отечественная война, но и ретроспектива в прошлое, отсылка к событиям столетней давности – к жизни декабристов в Ялуторовске.
С другой стороны, переходя от исторического содержания произведений к содержанию литературному, мы видим такие характеристики авторского стиля в данных произведениях как – рифмы-аббревиатуры (военкомат, ВВС, ДОТ) и рифмы-жаргонизмы (тридцатьчетвёрка); народные выражения и слова (как банный лист пристала, слыхом не слыхала, топала, вёрсты, неказистый, колена, пимы, марафет, ныне, в помине); звукопись (аллитерации и ассонансы звуков «а, е, л, р» в отдельных строках); семантическая антитеза и амбивалентность (противопоставление и многозначность образов).
Примечания:
- Друнина Ю.В. Полынь: стихотворения и поэмы. – М.: Современник, 1989. – 335 с.
- Белоглазов П.К. Наш голос – опальная столица декабристов [Электронный ресурс]. URL: http://old.t-i.ru/article/5979 (дата обращения: 05.09.2019).
- Медведева Н.В. Памяти Юлии Друниной [Электронный ресурс]. URL: http://zkm-nasledie.ru/arkhiv/2-uncategorised/514-pamyati-yulii-druninoj.html (дата обращения: 05.09.2019).
- Михайлов Л.С. Жития не святых: первая Московская специальная школа военно-воздушных сил. – Заводоуковск, 2010. – 109 с.
- Севостьянов А.А. 1-ая московская спецшкола ВВС: следы на карте города [Электронный ресурс]. URL: http://zkm-nasledie.ru/blog-nashe-nasledie/263-1-ya-moskovskaya-spetsialnaya-shkola-voenno-vozdushnykh-sil-sledy-na-karte-goroda.html (дата обращения: 05.09.2019).
- Хлебный, целебный, лесной: Заводоуковский район: история, события, люди. – Екатеринбург: Средне-Уральское книжное изд-во, 2004. – 436 с.
Краеведческая конференция "Наше наследие": материалы докладов и сообщений.- Ишим, 2019.- СС. 22 -25.
