Этим летом в деревне Пономаревой открылись филиалы сразу двух университетов: Тюменского и Будапештского!
Между Гилёвым и Пономарёвой, за древним озерком, в берёзовой рощице притаились три кургана могильника Гилёвский-II, одного из самых древних археологических памятников нашей области. Древних как по времени происхождения, уходящего в глубь истории до неолита, так и по времени открытия – впервые эти курганы были описаны Иваном Словцовым ещё в ХIХ веке. Два столетия удавалось этим памятникам избегать внимания людей. Ни пахарь плугом, ни грабитель лопатой не тревожили покой древних могил. Но в 2017 году добрались до них, наконец, археологи. Здесь, на лесной опушке, начала работу Первая международная российско-венгерская археологическая школа.
Что привело в нашу сибирскую глухомань гостей из стольного града Будапешта? О, это очень долгая история.
Руководителем школы выступала доктор исторических наук, директор лаборатории археологии и этнографии Тюменского университета, профессор Наталья Матвеева.
Как и положено гостеприимной хозяйке, Наталья Петровна появилась на брегах Ука загодя. Ещё в июне запестрели на лесной опушке палатки, замелькали лопаты археологов. Тюменцы готовились встречать европейских коллег. Правда, не всё получилось так, как хотелось бы:
- Вообще-то я надеялась, что это будут средневековые курганы, - признаётся Наталья Петровна, - Но никаких признаков средневековых материалов нет, только ранний железный век пока. Мы даже немножко огорчились. Погребение ограблено ещё в давние времена, нашли два раздавленных сосуда, наконечник стрелы и конную литую бляшку. По этим вещам можно определить датировку – примерно IV – III века до н. э.
Могильник создали представители гороховской археологической культуры. Их курганы похожи на средневековые и отличаются от захоронений саргатцев, живших в наших местах тысячу лет.
- Надо просто учиться искать, у каждой эпохи свои признаки, - не расстраивается профессор. – Но мы не отчаиваемся, ещё два кургана впереди.
Три кургана изучили в этом году археологи. Когда мы приехали на раскопки, у одного могильника только начали срезать дёрн, у другого во всю снимали слой за слоем насыпь, третий был раскопан почти до конца и археологи изучали могильную камеру.
- Для таких маленьких курганов она очень большая, просто огромная, - объясняет Наталья Матвеева. - А внутри её еще одно углубление, куда непосредственно ставили гроб. Видите, по периметру ямки? Они от столбов. Это не просто яма была, а дом мёртвых – какая-то деревянная конструкция с крышей, со стенами. Курган этот средний по трудозатратам. Высота его где-то метр двадцать. Есть аристократические, «царские» курганы, высотой три, пять, шесть метров, но таких вообще мало. Однако кто бы ни был этот покойник, но явно человек не простой.
Обычно археологи рассчитывают найти в курганах несколько захоронений. Центральная погребальная камера практически во всех курганах разграблена: профессия грабителя могил популярна не только в компьютерных играх и за прошедшие два с половиной тысячелетия покой усопшего тревожили не раз. А вот подзахоронения – детские или более поздние – иногда остаются не разграбленными. Но, к сожалению, в этом кургане был только один «обитатель».
- Это настораживает, что всего одна могила даже в самом маленьком кургане, - обеспокоена Наталья Петровна. - А вдруг в тех курганах будут ещё выше рангом люди и тоже курганы будут одномогильные. Я гороховской культурой специально не занималась, а археологи из Уральского университета раскопали несколько таких курганов и пришли к выводу, что в них всегда мало погребённых, и часть покойников более низкого социального статуса захоранивалась между курганами. И если все три кургана окажутся одномогильными, то мы между ними возьмём траншейку. Может быть и найдём что-нибудь.
Один раз Наталье Матвеевой так уже повезло. И тоже во время международной экспедиции –российско-французской. Тогда лопатой археолога на свет божий были извлечены следы древней драмы.
- В том кургане тоже была большая могильная яма, ну может быть чуть поменьше, чем эта. А рядом в маленькой ямке ничком брошенная женщина, без вещей, с нарушениями погребальных обрядов. Руки и ноги её были связаны, как мешок костей. Никаких следов насильственной смерти не было, но сам человек в такую позу не ляжет. Скелет хорошо сохранился. Потом антропологи его анализировали и сказали, что это скифянка, видимо рабыня, привезённая издалека. Об этом говорит не только лицо несколько чуждых пропорций, а ещё и кости - мужеподобная женщина, которая выполняла большие физические нагрузки. Такая находка - исключение из правил, одна на тысячу захоронений, но сразу рисует такую яркую картину! Её убили? А может быть, живой захоронили? Это могут быть только догадки и прямых доказательств никогда не будет. Но сам факт подчиненного положения по отношению к основному покойнику налицо. Да и отсутствие погребальных даров понятно: в загробный мир местного населения чужаки не могли попасть.
А с каким интересом Наталья Матвеева рассказывает о найденном в кургане медном наконечнике стрелы! Это же настоящий гимн, признание в любви профессии и уважению к нашим давним предкам – сибирякам.
- Этот наконечник стрелы – показатель высокой воинской культуры, - поясняет профессор. - Наконечник лёгкий, стрела маленькая, маленький и лук – чтобы можно было стрелять с коня. Но и прицельная дальность выстрела была небольшая – 100 метров. Надо было иметь личную храбрость, натренированную лошадь, чтобы она несла тебя в гущу врага, умела быстро наступать и быстро отступать. Это был тот самый знаменитый «скифский бой»- обрушивались, как гроза, на противников, и тут же растворялись, как только те начинали их преследовать.
Такие наконечники характерны для населения Урала, саков, сарматов, савроматов, саргатов. Изготовлялись наконечники в литейных формах. Настоящее массовое производство было. Уральские металлурги такой продукцией обеспечивали сразу несколько народов.
- Это были китайцы того времени, - улыбается Наталья Петровна. - Производили вооружение для огромного количества населения. А вот как их продукция сюда поступала: как дань какого то подчинённого племени уральских металлургов или в обмен на пушнину, на мясо – пока трудно сказать. В уральских городищах полно остатков костей коров, хотя там пастбищ нет – они видимо вообще не разводили скота, а получали его живым, в обмен на металл. Зачем самим делать то, что можно купить? Это говорит об очень высоком уровне торговли и обмена товаром уже в раннем железном веке, международного разделения труда.
У местных племён – гороховцев, саргатцев – тоже существовала металлообработка. Они пререрабатывали старый металлический лом. Тигель для переплавки меди нашли археологи и в этом году. Но никаких сложных изделий местные жители не производили: котлы, художественная бронза – всё было привозное. Бронзолитейное производство превратилось в отрасль, обслуживающую социальный статус, культуру, религию.
В последних числах июля в лагерь археологов приедут ещё одни долгожданные гости: два опытных почвоведа тюменец Артём Сергеевич Екимов и один из корифеев российского почвоведения Александр Леонтьевич Александровский из Института географии РАН.
- С ними мы обсудим, как могли выглядеть эти курганы, - предвкушает Наталья Матвеева.
- А что обсуждать то? - спросите вы. – Курган – он и есть курган: холмик, горка на ровном месте!
Но такими курганы стали за прошедшие тысячелетия, оплыв под воздействием снега, дождей, ветров и всего нашего замечательного сибирского климата. Какую форму придали могиле древние архитекторы, сейчас сказать трудно.
- Масштабы трудозатрат при их возведении были очень большие, - поясняет Наталья Петровна. - Насыпи были сложены из кирпичей дёрна, который нарезали и принесли сюда со всей округе.
Этим самым древние архитекторы оказали услугу нашим археологам. Оказалось, что курганы насыпаны на месте древнего поселения. Люди жили здесь со времён неолита, третьего тысячелетие до нашей эры. И гороховцы, собирая грунт на отсыпку насыпи курганов, натащили вместе с ним с берега озера свидетельства жизни древних рыбаков: грузила, наконечники стрел. Но наибольший интерес представляет именно гороховская посуда.
- Вот подойдите ближе к окошку,- приглашает профессор. - Видите, в глине есть такие блёстки? Это самое удивительное - древние гончары добавляли в глину тальк: так и прочнее и симпатичнее. Такая керамика встречается и считается характерным признаком именно гороховской культуры. Кстати, именно гороховцев я считаю предками венгров, потому что их вытеснили саргатцы. Гороховская культура встречается только в Тюменской, Курганской и Свердловской областях, они были коренными жителями Приисетья. Но это я так считаю, другие исследователи как раз в саргатцах видят предков древних мадьяр. Черепов пока изучено мало, вот когда будут хорошие антропологические коллекции, тогда будут видны этнические различия, даже можно будет анализ ДНК сделать. Сейчас же это делают, правда, всё иностранцы, конечно, у нас никогда денег нет, и нашими результатами часто чужие люди пользуются.
Венгерские исследователи под руководством доктора философии Католического университета им. Петера Пазманя Атиллы Тюрка и доктора Венгерской Академии наук Петера Ланго провели в лагере археологов пять дней. Это время было посвящено лекциям, семинарам, мастер-классам, раскопкам. В Венгрии подобных неизученных курганов почти не осталось, из-за развитого сельского хозяйства большинство из них были распаханы.
- Я изучаю историю происхождения венгров, - рассказывает Атилла Тюрк. - Всем известно, что наши предки пришли с Урала. Поэтому археология Урала, Зауралья, юга Западной Сибири для меня, да и для большинства венгерских историков, очень интересна. Всякий, кто хочет всерьёз исследовать эту тему, должен приехать в Россию, видеть местные материалы. Мы уже были в Поволжье, Приуралье, Башкирии, а в этом году – первый раз в Сибири. Побывали в Новосибирске, а потом здесь, в Тюмени. Сибирская археология, можно сказать без комплементов, на мировом уровне. Шикарные музеи, крупнейшие специалисты – есть чему поучиться. И коллеги проводят лекции обо всём, что нужно знать о регионе. Мы очень довольны!
За время, проведённое на заводоуковской земле, венгерские гости совершили экскурсии по археологическим памятникам Ингальсккой долины, поучаствовали в раскопках, прослушали увлекательные лекции ведущих сибирских учёных. Только в день нашего визита в лагерь палеоботаник Наталья Рябогина рассказала о том, как менялся климат юга Западной Сибири на протяжении тысячелетий, а антрополог Анатолий Богашов поведал о происхождении народов, населявших наш край со времён неолита. Лекция Анатолия Николаевича закончилась неожиданным сюрпризом: Наталья Матвеева попросила его дать мастер-класс по описанию черепов, найденных в раскопанных курганах. Антрополог рассказывал о различиях между монголоидам и европеоидами, показывал, как определить их при помощи карандаша и линейки. И вызвал небольшой ажиотаж у венгерских студентов, которые тут же принялись применять полученные навыки на себе и товарищах.
- Надо воспитать одного специалиста-антрополога, - заметил, наблюдая за развлечениями молодежи доктор исторических наук Богашов, - который бы провёл вот так замеры антропологических материалов, полученных из могильников древних мадьяр, сравнил их с нашими данными – и мы решим проблему происхождения венгров!
Атиллу Тюрка древняя история венгерского народа интересовала с детства. Наверное, сыграло свою роль в этом интересе и имя, данное ему родителями. В 70 – 80 годы вообще многих мальчиков в Венгрии называли в честь великого вождя гуннов – легендарных прародителей венгерского народа.
- У меня был очень хороший профессор, - рассказывает А. Тюрк. - Он закончил университет ещё в Москве 70-х годах и часто рассказывал нам, как они копали в России. После этого просто изучать литературу мне было недостаточно. Это только из Будапешта за столом всё однозначно, наши старшие коллеги думают, что и ездить уже никуда не надо, но я так не считаю.
У научной общественности Венгрии сейчас очень большой интерес к проблеме происхождения мадьяр. И в обществе интерес тоже большой, даже можно даже сказать, болезненный. Вплоть до того, что некоторые шарлатаны, как откровенно называет их Атилла Тюрк, утверждают, что венгры пришли из Японии, с планеты Сириус. Академией наук страны принято решение возобновить исследования, которые не проводились три десятилетия.
Этому и планируют посвятить свою жизнь студенты и аспиранты кафедра археологии Католического университета им. Петера Пазманя. Они тоже в рамках занятий интернациональной археологической школы прочитали свои доклады об древней истории венгров, половцев, алан. По словам Атиллы Тюрка получить возможность пройти археологическую практику в России смогли те студенты, которые хорошо работают над научными и усерднее изучают русский язык. Мне показалось, что молодые учёные обеих стран понимают друг друга с полуслова, не важно, венгерского, русского или английского – общие интересы лучше любого переводчика.
Тюменские студенты, работающие на раскопках в этом году - будущие учителя истории и английского языка.
- Очень славно работают, - оценивает их труд Наталья Матвеева, - Я даже довольна, что нам педагогов дали, а не историков. Те, видимо, мечтают сразу минимум Трою раскопать, а когда приходится много и кропотливо работать, начинают ныть: мы такие молодые, достойные лучшей жизни. Барские разговоры какие-то.
Зато для будущих педагогов работа на раскопках превратилась в настоящее приключение:
Здесь много чему можно научиться, - делится впечатлениями первокурсница Дарья Тенюнина. - Многие думают, ну что такое археология – копай да копай. А мы каждый день мы делаем что-то новое. И каждый слой приносит новые находки. А как интересно было, когда нам поручили выбирать на кургане одну из ям. Всё ждали, вот сейчас или могила, или жертвенник! Но яма оказалась хозяйственной – даже как-то немного разочаровались.
Жизнь в палатках, обеды у костра, песни под гитару, тёплое озеро рядом – что ещё надо для счастья в 19 лет?
- Ждала практику с нетерпением: на природе, столько экзотики, - говорит Дарья. – Я, честно говоря, немного переживала поначалу, думала, что мошки и комары съедят до костей. Но их как раз оказалось не так уж много. Проблем бытовых вообще не ощущаю. Перерыв у нас большой – с часу до четырёх, можно погулять где угодно и город рядом. Кормят четыре раза в день – как на курорте!
Привлекают раскопки и наших земляков. Правда, не всем рады в лагере археологов.
- Кладоискатели и грабители скоро сделают нашу профессию ненужной, - сетует Наталья Петровна. – Появление металлоискателей в коммерческом обороте – это настоящая трагедия для археологов. Чтобы откопать маленькую бронзовую подвеску, хищнически рушат памятник, перемешивают культурные слои! И многие даже не понимают, что они творят! Ну, или делают вид. Говорят: «А что, мы вот историей интересуемся, личный музей собираем».Это не интерес к истории, это настоящее вредительство! И те, кто скупает археологические артефакты, тоже поощряют преступников!
А интерес к археологии и у заводоуковцев, и у гостей города действительно очень высок. Ещё бы, нам повезло жить рядом с уникальной Ингальской долиной, археологическим комплексом мировой славы. Ведь не зря же покопаться в заводоуковском чернозёме приезжали учёные из Франции, Германии, Америки, Англии.
Один из самых часто задаваемых археологам вопросов: «Как вы находите эти памятники? Вот мы здесь всю жизнь живём, каждый год по грибы сюда ходим, а оказывается здесь курган!»
- А вот не будем говорить об этом, - улыбается профессор. – Конечно, мы изучаем характерные особенности для всех древностей и у каждой эпохи есть свои особенности. Учёный, который конкретной эпохой интересуется, легко определяет топографические особенности. Вот поступайте к нам, в Тюменский государственный университет – и всё узнаете!
Всё время нашей беседы за нами внимательно наблюдала ротвейлер Соня. Дружелюбная, но очень зубастая!
Алексей СЕВОСТЬЯНОВ
