Анатолий Марков два года пограничной службы провёл на Курилах. В его сердце навсегда осталась любовь к суровой красоте тех далёких островов.
– Для меня это было настоящее путешествие на край земля, – признаётся Анатолий Георгиевич. – Что я видел до этого? Ялуторовск да Тюмень… А тут – во Владивосток на самолёте, на Кунашир – на теплоходе. Да ещё мы по пути в шторм попали. Я, оказывается, морской болезни не подвержен, хорошо себя чувствовал. Всё рвался на верхнюю палубу, посмотреть, как волны по морю ходят, почувствовать солёные брызги на лице. Но оттуда нас, новобранцев, команда корабля прогоняла, чтоб под ногами не путались.
В пограничном отряде А. Маркова направили водителем в роту связи – он ещё до призыва закончил Ялуторовский совхоз-техникум, поработал на Новозаимском ремонтно-тракторном предприятии и любую машину знал, как свои пять пальцев. Вот и здесь молодого солдата посадили за руль передвижной радиостанции. Служба в Пограничных войсках была суровая. За дисциплиной строго следили командиры – старшина роты прапорщик Докучаев, замполит старший лейтенант Шебеко. Объясняли, что воинам в зелёных фуражках доверена охрана родной земли и во всём должен быть порядок.
– Да у меня и мысли устав нарушать не было, – говорит Анатолий Георгиевич. – Нас с братом Андреем – он со мной в один погранотряд попал – односельчане торжественно в Доме культуры в армию провожали. Председатель сельсовета Анатолий Козубенко, старики-ветераны напутствовали служить честно, не подвести колхоз. До меня здесь, на Кунашире, старшие границу охраняли. Я, бывало, чистил в оружейке автоматы, на которых стояли имена Леонида и Михаила Марковых. Разве мог я в грязь лицом ударить?!!
Наш земляк немного расстраивается, что поучаствовать в поимке нарушителей ему за два года службы не довелось. Японию от Кунашира отделял 40-км пролив. Правда зимой А. Маркова вместе с другими пограничниками вертолётом отправляли на усиление на остров Танфильева. Там Япония совсем рядом и в холодные годы активисты анитисоветских организаций перебирались на нашу территорию по льду, чтобы водрузить свои флаги и вымпелы – ведь они до сих пор считают Южные Курилы своими.
– Но врать не буду, при нас такого не бывало, – рассказывает Анатолий Георгиевич. – Хотя в большой стационарный бинокль – ТЗК – там можно было даже рассмотреть номера на иностранных машинах. Правда, поглядеть жизнь соседей можно было только украдкой – командиры настрого запрещали наводить оптику на Страну Восходящего Солнца. Но японские передачи с невиданной для нас тогда рекламой иногда перебивали программы нашего телевидения.
Восхищала А. Маркова природа края: горячие вулканические источники, студёные воды Тихого океана, огромные медвежьи следы – больше пограничной фуражки – зимние ветра, пронизывающие до костей.
– Когда служба подходили к концу, командиры предлагали остаться на сверхсрочную. Но не мог я без своей земли. Меня отец с детства на трактор и комбайн с собой брал. В техникуме я получил специальность механика, но быть начальником не по мне оказалось. Звало, тянуло меня сибирское поле. Ну и ещё одна причина была – в Тюмени ждала Лена, невеста моя. Мы с ней два года переписывались, – улыбается Анатолий Георгиевич.
С Кунашира пограничники улетали на самолёте рыборазведки – салон обшит фанерой, вместо кресел – деревянные скамейки. А вот из Владивостока Анатолий с друзьями-сибиряками решил ехать поездом – когда ещё всю страну посмотреть случай будет.
– В тюменский ЦУМ, где Лена работала, я явился прямо с вокзала, как снег на голову. Скоро мы сыграли свадьбу, я стал трудиться водителем в областном центре. Да только большой город не пришёлся мне по вкусу. Уговорил любимую вернуться в родной колхоз – она же землячка моя, только не из Першино, а из соседнего Сединкино. Там и прожили мы сорок лет – она в магазине работала, а я – механизатором. Такой уж видно я уродился – сельский житель, природный пахарь, – завершает разговор Анатолий Георгиевич.
"Заводоуковские вести" № 43 от 28.05.2024
